ГКУ "РЕСПУБЛИКАНСКИЙ ДОМ НАРОДНОГО ТВОРЧЕСТВА имени ЗАСЛУЖЕННОГО АРТИСТА РФ К.А. ЕВЛОЕВОЙ"

МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ РЕСПУБЛИКИ ИНГУШЕТИЯ

Версия для слабовидящих

Методические рекомендации А. Абдурзаковой по проведению Всероссийской патриотической акции «Блокадный хлеб», приуроченной ко Дню полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады в 1944г. с 20.01 по 28.01 2021г.

Методические рекомендации А. Абдурзаковой по проведению Всероссийской патриотической акции «Блокадный хлеб», приуроченной ко Дню полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады в 1944г. с 20.01 по 28.01 2021г.

8.01 1943г.-Прорыв Ленинградской блокады. Операция «Искра»

27 января 1944г. День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады

Цель:

сохранение исторической памяти о мужестве защитников и трагедии жителей г. на Неве.

Задачи: напомнить о блокаде Ленинграда, направленной на уничтожение голодом миллионов жителей;

Ключевым символом Всероссийской акции памяти«Блокадный хлеб» является

«Кусочек хлеба весом в 125 граммов — именно такая минимальная норма выдачи хлеба была установлена во время блокады Ленинграда.

_______________________________________________________

( До начала мероприятия звучит фонограмма песни « Вставай страна огромная»

( А.Александров),

— песни о городе — Герое Ленинграде и городе Воинской Славы Санкт-Петербурге

Видеоролики: В исполнении Дм. Шостаковича или симфонического оркестра «Седьмая симфония»

— « Поэты Ленинграда: Ольга Берггольц »

Вспоминая процесс создания симфонии « Ленинградская» Дмитрий Шостакович говорил:

«Работая над симфонией, я думал о величии нашего народа, о его героизме, о лучших идеалах человечества, о прекрасных качествах человека…»…

9 августа 1942 года в блокадном Ленинграде впервые прозвучала Седьмая симфония« Ленинградская» под управлением Карла Элисберга

. Трудно представить, что великая музыка была написана в холодном, голодающем городе, под вой бомбежек. Знаменитую «темную тему» первой части, усиленную сухим барабанным стуком, Дмитрий Шостакович создал еще до войны. Война побудила желание закончить симфонию и привести ее к победному финалу.

«Я писал ее быстрее, чем предыдущие, — вспоминал Шостакович о работе над произведением....

____________________________________________________________________________

Сценарий

в рамках проведении Всероссийской патриотической акции «Блокадный хлеб», приуроченной ко Дню полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады

в 1944г.

-2-

«…И в час беды, и под счастливым небом,
Вчера, сегодня, завтра и вовек
Мы дорожить должны и крошкой хлеба,
Без хлеба жить не сможет человек!...» ( Чекмарев С.)

Великая Отечественная война… В начале осени 1941 года войска гитлеровцев, сломав упорное сопротивление Советской Армии, почти вплотную подошли к трехмиллионному г. Ленинграду и сомкнули его в кольцо блокады.

Г. Ленинград — «Град Петра великого», заложенный Петром I в 1703 году на болотистом берегу Невы, именно с этим великим городом связана самая трагическая страница во всей истории.

Лишь одна дорога связывала блокадный город с Большой землёй. Шла она по воде, а с наступлением холодов – по тонкому, неокрепшему льду Ладожского озера.

Эта дорога сохраняла людям жизнь, поэтому и назвали еѐ Дорогой жизни. По ней вывозили из осаждѐнного города слабых, обессиленных людей- в первую очередь эвакуировали детей, женщин с детьми, больных, раненых и инвалидов, а также учащихся, рабочих эвакуируемых заводов и их семьи..

В блокаде оказалось около 3 миллионов человек. 900 дней, почти два с половиной года, ленинградцы мужественно выносили все страдания, выпавшие на их долю. Это самая продолжительная и страшная осада города за всю историю человечества.

Немецко-фашистское командование рассчитывало захватить Ленинград к исходу третьей недели от начала войны. Перед командующим группой армии «Север» Гитлер поставил задачу штурмом завладеть городом, сровнять его с землей и сделать необитаемым… «Ленинград выжрет самого себя», — цинично пророчествовал Гитлер.

Враг рассчитывал, что голодающие, мерзнущие, измученные люди вцепятся друг другу в горло из-за куска хлеба, из-за глотка воды, возненавидят друг друга, перестанут работать. Но этого не случилось. На защиту родного города поднялись все ее жители.

В короткий срок Ленинград был превращен в город — крепость. В нем построили 35 км баррикад, 4170 дотов, 22 тысячи огненных точек. Вместе со взрослыми дети дежурили на чердаках и крышах при налетах вражеской авиации, тушили зажигательные бомбы, ухаживали за раненными в госпиталях, работали за станками.

но несмотря на все эти ужасы город продолжал жить.

Видеоролик о блокаде Ленинграда

В самом начале блокады гитлеровские войска первым делом разгромили Бадаевские продовольственные склады, самые большие в городе. В июле 1941 г. кольцо вокруг города ещё не сомкнулось, но уже были введены карточки на все продукты. Хлеб был почти единственным питанием ленинградцев. Всем жителям города выдавался хлебный паёк, то есть определённая норма хлеба в сутки. Рабочий получал 250г., остальные жители-125г.- буханка хлеба, разрезанная на 8 равных частей. (Одна восьмая). Эта дробь иначе называется «восьмушка”, или «осьмушка». Вот эта восьмушка и была дневной нормой хлеба для ленинградцев.11слайд

Чтобы получить по такой карточке причитающуюся тебе порцию хлеба, нужно было выстоять много часов в очереди.

К В блокадном Ленинграде работали 14 хлебозаводов. Не хватало рабочих рук, не было электроэнергии, топлива и воды.

Работницы второго хлебозавода выстраивались живой цепью от проруби в Неве до бака для замеса и передавали обледеневшие ведра с водой из рук в руки на трескучем морозе. Мука без воды в хлеб не превратиться! Смена длилась 12 часов.

-3-

«…Сколько это: осьмушка хлеба?
Если в граммах, то 125.
Только тот, кто на той войне не был,
Вкуса хлеба не сможет понять.
Вы представьте, как детские руки
Прижимают кусочек к губам.
Ничего не могло быть вкуснее
Тех единственных крохотных грамм…» ( Виталий Летушев)

Увидев „тот“ ленинградский хлеб, испечённый по блокадному рецепту, многие наши современники поморщились бы. Но пережившие блокаду, а также их дети и внуки до сих пор благодарны ленинградскому хлебушку и никогда не выкидывали заплесневевшую горбушку даже спустя десятки лет после окончания войны.

Исай Тобольский «Слово о хлебе»

«…Военный хлеб…
И я его жевал.
Он горек был,
И вязок был, как глина.
Но он помог
Дойти нам до Берлина!
Он до утра
В домах не доживал,
Натруженные
Руки матерей
Его, бывало,
Кутали в тряпицы
И прятали
От собственных детей,
Чтоб растянуть
Подольше те крупицы.
Скупой ломоть.
Да материнский вздох.
Да на троих детишек
Две картошки…
Тогда в домах
Не оставались крошки:
Какие крошки
Могут быть от крох?
Иное время
Нынче на земле.
И хлеб иной.

И вдоволь в доме хлеба.
Как должное
Лежит он на столе.
А все ли помнят,
Что вот этот хлеб
Добыт трудом,
А не свалился с неба?

-4-


Добыт трудом,
Народом заработан.
И потому
Он чуть солоноват,
Чтоб помнили,
Когда его едят,
Что хлеб
Не достается нам
Без пота!..»

В музее истории Санкт – Петербурга хранится кусочек заплесневелого хлеба величиной с мизинец, выпеченный по блокадной рецептуре. В 1941 году, когда ещё оставался небольшой запас нормальных хлебных ингредиентов, хлеб для воинов и горожан пекли, смешивая ржаную, овсяную, ячменную, соевую и солодовую муку.

Через месяц, когда запасы растаяли, в блокадный хлеб стали добавлять отруби, различные виды жмыха, в том числе льняного, и прогорклую муку, которую доставали в законсервированных складах, первоначально предназначавшуюся для животных.

А ещё месяц спустя блокадный хлеб всё меньше стал напоминать собственно хлеб. Пекари делали тесто из целлюлозы, хлопкового жмыха, мучной сметки.

В Ленинграде распорядились найти все использованные мешки из-под кукурузной, ржаной и другой муки. Мешки тщательно вытряхивали, а полученные таким образом остатки называли „вытряской“ и, конечно, добавляли в тесто. Туда же шли даже берёзовые почки и кора хвойных деревьев.

Когда была в наличии, ленинградские булочники использовали коревую (от слова корка) муку. Откуда её брали? Когда в Ладоге тонули машины, везшие муку в блокадный город, а летом — с затонувших барж, ночью специальные бригады крючьями поднимали из воды мешки с мукой. Если это удавалось сделать быстро, муку ещё можно было использовать по прямому назначению, подсушив её. Однако часто она была уже окончательно испорчена водой. Тем не менее, в дело шла и такая мука!

В середине драгоценного ладожского мешка некоторое количество муки в сердцевине оставалось сухим, а внешняя промокшая часть при высыхании схватывалась, превращаясь в твёрдую корку. Корки разбивали на куски, а затем измельчали и перемалывали. Так называемая „коревая мука“ давала возможность значительно сократить количество других малосъедобных добавок к блокадному хлебу. А чтобы перебить запах гнили, в тесто добавляли тмин.

Рецепт блокадного хлеба:

— пищевая целлюлоза 10-15 %, — жмых и солод – 10-15 %, — обойная пыль – 2 %,

— выбойки из мешков – 2 %, — хвоя – 1 %, — ржаная обойная мука – 70-75 %.

В течение всей блокады рецептура хлеба менялась в зависимости от того, какие ингредиенты были в наличии. Всего, по данным историков и блокадников, было использовано 10 рецептов.

125 граммов, минимальная дневная норма, продержалась с 20 ноября по 25 декабря 1941 года и привела к ужасающей смертности среди простых горожан, самых незащищённых категорий жителей Ленинграда. „Вода, мука и молитва“, — говорили о блокадном хлебе ленинградцы. Говорят, блокадный хлеб был без запаха и невкусным. Но пережившие

осаду люди рассказывали, что этот маленький липкий чёрный кусочек обладал и удивительным запахом, и удивительным вкусом. Тот волнующий запах „хлеба жизни“ ленинградцы, выдержавшие блокаду, помнили всю свою жизнь! И нам, наверное, не понять цену этого хлеба.

В мировой истории нет подвига, равного подвигу Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 900 долгих дней и ночей ленинградцы обороняли родной город.

-5-

Вера в победу, в добро и справедливость, в мирную жизнь помогала им преодолевать немыслимые испытания, бороться во имя счастливого будущего нашей Родины.

«…Чтоб снова на земной планете

Не повторилось той зимы,

Нам нужно, чтобы наши дети

Об этом помнили, как мы.

Нам наше прошлое свято и дорого.

Гордость победами — горечь утрат...

Вечная память защитникам города,

Вечная слава защитникам города,

Вечная слава тебе, Ленинград!..»

Чекмарев Сергей «Блокадный хлеб»

Когда однажды я горбушку хлеба
Оставил на запачканном столе,
Мой дед сказал:
— Ты знаешь, что Победа
Далась нам очень тяжело в войне?!
Но не сравнить с семью кругами ада
И не забыть истории тех дней,
Когда сдержал народ блокаду Ленинграда
Ценою жизней тысячей людей….
Его слова застряли где-то в горле.
Он губы сжал, но слез не проронил.
И я почувствовал такое горе,
Как будто он не здесь, а где-то был.

Тогда мне стало очень стыдно.
Я взял горбушку хлеба со стола.
Мне было за себя обидно,
Но я запомнил дедовы слова:
— И в час беды, и под счастливым небом,
Вчера, сегодня завтра и вовек
Мы дорожить должны и крошкой хлеба,
Без хлеба жить не сможет человек

Михаил Дудин «Блокада Ленинграда»

Весь Ленинград, как на ладони,
С Горы Вороньей виден был.
И немец бил
С Горы Вороньей.
Из дальнобойной «берты» бил.
Прислуга
В землю «берту» врыла,

-6-Между корней,
Между камней.И, поворачивая рыло,
Отсюда «берта» била.
Била
Все девятьсот блокадных дней…
___________________

Надежда Радченко« Блокада»

Чёрное дуло блокадной ночи…
Холодно,
холодно,
холодно очень…
Вставлена вместо стекла
картонка…
Вместо соседнего дома –
воронка…
Поздно.
А мамы всё нет отчего-то…
Еле живая ушла на работу…
Есть очень хочется…
Страшно…
Темно…
Умер братишка мой…
Утром…
Давно…
Вышла вода…
Не дойти до реки…
Очень устал…
Сил уже никаких…
Ниточка жизни натянута тонко…
А на столе –
на отца похоронка…
____________________________

--7-

Ольга Берггольц« Моя медаль»

…Осада длится, тяжкая осада,
Невиданная ни в одной войне.
Медаль за оборону Ленинграда
Сегодня Родина вручает мне.
Не ради славы, почестей, награды. Я здесь жила и всё могла снести:
Медаль «За оборону Ленинграда»
Со мной, как память моего пути.
Ревнивая, безжалостная память!
И если вдруг согнёт меня печаль, –
Я до тебя тогда коснусь руками,
Медаль моя, солдатская медаль.
Я вспомню всё и выпрямлюсь, как надо,
Чтоб стать ещё упрямей и сильней…
Взывай же чаще к памяти моей,
Медаль «За оборону Ленинграда».
…Война ещё идёт, ещё – осада.
И, как оружье новое в войне,
Сегодня Родина вручила мне
Медаль «За оборону Ленинграда»._Александр Трубин «Блокадное»

Она несла в худой руке
Кусочек сахара блокадный,
А ты был в близком далеке,
А рядом — отзвук канонадный.
Чуть меньше тысячи шагов
Идти до госпиталя было,
Но каждый шаг, как сто веков.
И с каждым — сила уходила.
Казалось, лёгкое пальто, Потяжелело «десятикратно».
И на весь мир не знал никто
Дойдёт ли женщина… обратно.
__________________________

-8-

Анатолий Молчанов«Я не был на фронте, но знаю»

«Я не был на фронте, но знаю
Как пули над ухом свистят, Когда диверсанты стреляют
В следящих за ними ребят,
Как пули рвут детское тело
И кровь алым гейзером бьёт…
Забыть бы всё это хотелось,
Да ноющий шрам не даёт.

Я не был на фронте, но знаю
Сгоревшей взрывчатки угар.
Мы с Юркой бежали к трамваю,
Вдруг свист и слепящий удар…
Оглохший, в дымящейся куртке,
Разбивший лицо о панель,
Я всё же был жив, а от Юрки
Остался лишь только портфель.

Я не был на фронте, но знаю
Тяжелый грунт братских могил.
Он, павших друзей накрывая,
И наши сердца придавил.
Как стонет земля ледяная,
Когда аммонала заряд
могилы готовит, я знаю,
Мы знаем с тобой, Ленинград.
____________________________

Михаил Калегов« Ленинградцам»

Отскочило упругой горошиной,
прокатилось по хрупкому льду
счастье, пеплом седым припорошено,
да часы отбивают беду.
Метронома глазницы провалены,
меж домов бродит каменный гость.
Лишь тепло из дырявеньких валенок

-9-


вытекает и стынет как кость.
Не помогут Казанский с Исаакием,
сиротливый, озябший причал.
То Нева, повидавшая всякое,
в душу мерно вливает печаль.
Двести грамм в зачерствелом кирпичике,
с отрубями ржаная мука.
Сеть морщинок на детское личико,
всё костлявая ближе рука.
Догорает щепой неутешною
еще помнивший деда сервант.
Голод теткою зело кромешною.
Соль да спички – скупой провиант.

Владимир Высоцкий« Я вырос в Ленинградскую блокаду»

Я вырос в Ленинградскую блокаду,
Но я тогда не пил и не гулял,
Я видел, как горят огнём Бадаевские склады,
В очередях за хлебушком стоял.

Граждане смелые,
А что ж тогда вы делали,
Когда наш город счёт не вёл смертям?
Ели хлеб с икоркою?
А я считал махоркою
Окурок с-под платформы чёрт-те с чем напополам.

От стужи даже птицы не летали,
А вору было нечего украсть,
Родителей моих в ту зиму ангелы прибрали,
А я боялся — только б не упасть! Было здесь до фига
Голодных и дистрофиков —
Все голодали, даже прокурор.
А вы в эвакуации
Читали информации
И слушали по радио «От Совинформбюро».

-10

Блокада затянулась, даже слишком…
Но наш народ врагов своих разбил!
И можно жить как у Христа за пазухой под мышкой,
Но только вот мешает бригадмил. Я скажу вам ласково,
Граждане с повязками:
В душу ко мне лапами не лезь!
Про жизню вашу личную
И непатриотичную
Знают уже «органы» и ВЦСПС!

Михаил Дудин «Вдогонку уплывающей по Неве льдине»

Был год сорок второй,
Меня шатало
От голода, От горя, От тоски.
Но шла весна —
Ей было горя мало
До этих бед. Разбитый на куски,
Как рафинад сырой и ноздреватый,
Под голубой Литейного пролет,
Размеренно раскачивая латы,
Шел по Неве с Дороги жизни лед. И где-то там
Невы посередине,
Я увидал с Литейного моста
На медленно качающейся льдине —
Отчетливо
Подобие креста. А льдинка подплывала,
За быками
Перед мостом замедлила разбег.
Крестообразно,
В стороны руками,
Был в эту льдину впаян человек. Нет, не солдат, убитый под Дубровкой
На окаянном «Невском пятачке»,
А мальчик, По-мальчишески неловкий,

-11-
В ремесленном кургузном пиджачке. Как он погиб на Ладоге,
Не знаю. Был пулей сбит или замерз в метель. …По всем морям,
Подтаявшая с краю,
Плывет его хрустальная постель.

Плывет под блеском всех ночных созвездий,
Как в колыбели,
На седой волне. …Я видел мир,
Я полземли изъездил,
И время душу раскрывало мне.

Смеялись дети в Лондоне.
Плясали
В Антафагасте школьники.
А он
Все плыл и плыл в неведомые дали,
Как тихий стон
Сквозь материнский сон.

Землятресенья встряхивали суши.
Вулканы притормаживали пыл.
Ревели бомбы.
И немели души.
А он в хрустальной колыбели плыл.

Моей душе покоя больше нету.
Всегда,
Везде,
Во сне и наяву,
Пока я жив,
Я с ним плыву по свету,
Сквозь память человечеству плыву.

______________________________

-12

Вера Инбер«18 января 1943 года»

Что только перенёс он, что он выстрадал…
А ведь была задача нелегка.
На расстоянии пушечного выстрела
Всё это время был он от врага.
Гранитный город с мраморными гранями, Сокровище, зажатое в тиски.
Его осколочные бомбы ранили,
Его шрапнелью рвали на куски.
Бывали сутки — ни минуты роздыха:
Едва дадут отбой, — и артобстрел.
Ведь немец близко. Дышит нашим воздухом.
Он в нашу сторону сейчас смотрел.
Но город не поколебался, выстоял.
Ни паники, ни страха — ничего.
На расстоянии пушечного выстрела
Все эти чувства были от него…
Сосредоточены, тверды, уверены,
Особенно мы счастливы, когда
Вступает в дело наша артиллерия,
Могучие военные суда.
Мы немцев бьём, уничтожаем, гоним их;
Огонь наш их совсем к земле пригнул.
Как музыку, как лучшую симфонию,
Мы слушаем величественный гул.
Тут сорок их дивизий перемолото.
А восемнадцатое января
История уже вписала золотом
В страницы своего календаря.
__________________________

Александр Прокофьев«А рядом были плиты Ленинграда»

Война с блокадой чёрной жили рядом,
Земля была от взрывов горяча.

-13-На Марсовом тогда копали гряды,
Осколки шли на них, как саранча!

На них садили стебельки картошки,
Капусту, лук на две иль три гряды —
От всех печалей наших понемножку,
От всей тоски, нахлынувшей беды

Без умолку гремела канонада,
Влетали вспышки молнией в глаза,
А рядом были плиты Ленинграда,
На них темнели буквы,
Как гроза!

Варвара Вольтман-Спасская«Чашка»

Тишина стояла бы над городом,
Да в порту зенитки очень громки.
Из детсада в чашечке фарфоровой
Мальчик нёс сметану для сестрёнки.

Целых двести граммов! Это здорово
Мама и ему даст половину.
А в дороге он её не пробовал,
Даже варежку с руки не скинул.

Поскользнулся тут, в подъезде. Господи!
Чашка оземь, сразу раскололась.
И сметаны он наелся досыта,
Ползая по каменному полу.

А потом заплакал вдруг и выбежал.
Нет, домой нельзя ему вернуться!
… Мама и сестрёнка – обе выжили,
И осталось голубое блюдце…

-14

Лев Зазерский«Дети блокады»

Их теперь совсем немного –
Тех, кто пережил блокаду,
Кто у самого порога
Побывал к земному аду. Были это дети просто,
Лишь мечтавшие о хлебе,
Дети маленького роста,
А душой почти на небе.
Каждый час грозил им смертью,
Каждый день был в сотню лет,
И за это лихолетье
Им положен Целый Свет.
Целый Свет всего, что можно,
И всего, чего нельзя.
Только будем осторожней –
Не расплещем память зря.
Память у людей конечна –
Так устроен человек,
Но ТАКОЕ надо вечно
Не забыть. Из века в век!
_________________________

Юрий Воронов«Сотый день»

Вместо супа — бурда из столярного клея,

Вместо чая — заварка сосновой хвои.
Это б всё ничего, только руки немеют,
Только ноги становятся вдруг не твои.
Только сердце внезапно сожмётся, как ёжик,
И глухие удары пойдут невпопад…
Сердце! Надо стучать, если даже не можешь.
Не смолкай! Ведь на наших сердцах — Ленинград.
Бейся, сердце! Стучи, несмотря на усталость,
Слышишь: город клянётся, что враг не пройдёт!
…Сотый день догорал. Как потом оказалось,
Впереди оставалось ещё восемьсот.Ю. Воронов

-15

Юрий Воронов «В блокадных днях»

В блокадных днях
Мы так и не узнали:
Меж юностью и детством
Где черта?..
Нам в сорок третьем
Выдали медали.
И только в сорок пятом —
Паспорта.
И в этом нет беды…
Но взрослым людям,
Уже прожившим многое года,
Вдруг страшно оттого,
Что мы не будем
Ни старше, ни взрослее,
Чем тогда.

Валентина Чазова«Ладожский курган»

Над Ладожским курганом стынет иней,
Над Ладожским курганом тишина.
Искрится снег голубовато-синий, И что-то шепчет старая сосна.
Молчит курган, торжественно-спокоен,

Молчит курган, закованный в гранит.
Склоняются знамена, как от боли,
Колышет ветер цепи возле плит.
И обелиск величественно-строгий

Напоминает нынче всем живым
О той суровой Ладожской дороге,
Которую мы в памяти храним!

Сергей Перевязко«Блокадница»

Война, блокада, санный путь,
Бредет старуха за водицей.
Шаль прикрывает плат и грудь.
А взгляд ночами этот снится.

-16

Дорога длинная к Неве-
Полжизни прямо и обратно.
Все предоставлено судьбе,
И добредет ли непонятно. Слеза от холода бежит,
По изможденной черной коже.
Она голодна, не спешит,
Быстрей она уже не может.

Ведет тропинка через мост,
Чернеет трупик из сугроба.
Для многих здесь такой погост,
А вон и два! Замерзли оба.

А дома холод, пустота…
В буржуйке дотлевает пепел.
Сгорела мебель. Нищета.
Лишь лик вождя все так же светел.

А завтра хлебушка дадут,
Но добредет ли я не знаю,
Но знаю выстоят! Сомнут,-
Фашистов эту злую стаю!

Александр Прокофьев«Над синей Невой»

Сквозь гром всех сражений и гул канонад
Слушай, страна, говорит Ленинград!
Твой город бессмертный над синей Невой —
Твой город, твой воин, твой сын боевой.

Громящий без отдыха злую орду…
«Я твой часовой и с поста не сойду».
Вот так говорит он, и доля его
Везде утверждает свое торжество!

-17

Сквозь гром всех сражений и гул канонад
Слушай, страна, говорит Ленинград. Сильна его воля, остер его взгляд,
Над ним боевые знамена шумят. «Я в битве и славу твою берегу,
И я никогда не поддамся врагу!»
Вот так говорит он, гранитный, стальной
Ключ к сердцу России, любимый, родной.

Слушай, страна, говорит Ленинград!
Сквозь гром всех сражений и гул канонад,
Сквозь все пулеметные ливни косые,
Величия полон и славы России.

«Ты знаешь меня, — положись и надейся», —
бог так говорит он — наш город гвардейский.

Роберт Рождественский « На Невском замерло движение»Не ночью, нет-средь бела дня .
На мостовой, как изваянье,
Фигура женщины видна.

Там, на дороге, как во сне, Седая женщина стояла-
В её протянутых руках
Горбушка чёрная лежала.

Нет, не горбушка, а кусок,
Обезображенный бездушьем,
Размятый множеством машин
И всё забывшим равнодушьем…

А женщина держала хлеб
И с дрожью в голосе шептала:
— Кусочек этот бы тогда-
И сына б я не потеряла.

-18

— Кусочек этот бы тогда…
Кусочек этот бы тогда…
Кто осквернил? Кто позабыл?
Блокады страшные года…

Кто, бросив на дорогу хлеб,
Забыл, как умирал сосед?
Детей голодные глаза
С застывшим ужасом, в слезах…

А Пискарёвку кто забыл?
Там персональных нет могил…
Там вечный молчаливый стон
Терзает память тех времён.

Им не достался тот кусок.
Лежащий здесь…у ваших ног.
Кусок, не подаривший жизнь…
Кто бросил Хлеб-тот отнял жизнь.

Кто предал Хлеб?
Его вину суду погибших предаю.
Священный ленинградский Хлеб-
Сто двадцать пять священных граммов-

Лежит в музее под стеклом,
Свидетель мужества по праву…
На Невском замерло движенье…
Седая мать, печаль храня,
Кусок израненного Хлеба
В руках натруженных несла.

19-

Валерий Таиров Отрывок из стихотворения «Блокада Ленинграда»

Не бомбите меня! НЕ БОМБИТЕ!
Говорят, что сегодня мой праздник?!
Повезло… Вот он я – жив, смотрите!
Я зовусь страшным словом – БЛОКАДНИК!

Вспоминают блокадные дети,
Зализавшие раны подранки.
Вот и я вспоминаю дни эти –
Берега лет военных Фонтанки!

Как мне вспомнить всё это хотелось:
Всю блокадную, страшную повесть,
Где в одних просыпалась смелость,
А в других просыпалась совесть!

Андрей Гурков «Стихи про Таню Савичеву»

История маленькой блокадницы Тани Савичевой — это одна из тысяч историй блокадного Ленинграда. Но историю Тани мир узнал из написанного ею дневника, который девочка вела каждый день во время фашистской осады родного города на Неве. С дневником Тани Савичевой нам осталось страшное свидетельство тех ужасных блокадных дней. Это свидетельство хранится в музее истории Ленинграда. Таня стала символом блокадного Ленинграда.

Строки из дневника Тани Савичевой, которые она написала в те трагические дни ленинградской блокады:“28 декабря 1941 года. Женя умерла в 12.30 ночи.1941 года”.
“Бабушка умерла 25 января в 3 часа 1942 г.”., “Лека умер 17 марта в 5 часов утра. 1942 г.”.
“Дядя Вася умер 13 апреля в 2 часа дня. 1942 год”., “Дядя Леша, 10 мая в 4 часа дня. 1942 год”. “Мама – 13 марта в 7 часов 30 минут утра. 1942”

-20-

«Девочка из блокадного Ленинграда» Посвящается Тане Савичевой

Как странно…мне больше не хочется есть…и ноги совсем не болят…
Нет…нужно подняться…хотя бы присесть…ведь я это мой Ленинград.
Пока я живая, живет город мой, зажатый в блокадном кольце.
И мама живая, и братик живой… замерзший на нашем крыльце…
Сквозь окна разбитые падает снег, паркет укрывая ковром.
Я верю, что к счастью придет человек, но все это будет потом…
Потом…через время и снежную мглу, пройдя по дороге смертей…
А может быть я насовсем не умру? Уйду просто к маме своей?
Нет, нужно подняться, нельзя мне лежать, ведь я это мой Ленинград!
Нельзя нам сдаваться…как хочется спать…укутавшись в снежный наряд…
Уже третий год мы в блокадном плену: бомбежки, разруха и смерть…
За что ты нам, боже, придумал войну? За что я должна умереть?!
Опять мне приснился загадочный сон: стою я одна над Невой,
И вижу, как чайка мне машет крылом и манит меня за собой.
Потом вдруг взметнулась она в небеса и скрылась в седых облаках…
И мамины были у чайки глаза…любовь в них, забота и страх.
Немного посплю и схожу за водой…чуть-чуть только сон досмотрю…
Нет силы бороться…прости город мой…и помни: тебя я люблю…

Валентина Жукова «Дневник Тани Савичевой»

Годы блокады в архив не сдадут…
Сколько в них горя, трагизма!
А Танин дневник —
беспощадный суд —
Суд над войной и фашизмом.

Детской, теряющей силы, рукой
Строчки написаны скупо,
Как, нарушая непрочный покой,
Входит в квартиру без стука. Смерть — эта жуткая гостья семьи
В дни ленинградской блокады:

21-

Молча уходят один за другим
Бабушка, Женя, два дяди, Брата не стало, и…мама ушла.
УМЕРЛИ ВСЕ! ТОЛЬКО ТАНЯ,,,
— Милая, где же ты силы брала?!!
Выпало столько страданья!

Ангел-спаситель к тебе опоздал —
Не отстояли у смерти…
Как же мне хочется, чтоб никогда
НЕ БЫЛО ВОЙН НА ПЛАНЕТЕ!
_________________________________

Сергей Смирнов « Таня Савичева»

На берегу Невы,
В музейном зданье,
Хранится очень скромный дневничок.
Его писала
Савичева Таня.
Он каждого пришедшего влечет.

Пред ним стоят сельчане, горожане,
От старца —
До наивного мальца.
И письменная сущность содержанья
Ошеломляет
Души и сердца.

Это — всем живущим
в назиданье,
Чтобы каждый в суть явлений вник, —

Время
Возвышает

22-

Образ Тани И ее доподлинный дневник.
Над любыми в мире дневниками Он восходит, как звезда, с руки.
И гласят о жизненном накале
Сорок две святых его строки.

В каждом слове — емкость телеграммы,
Глубь подтекста,
Ключ к людской судьбе,
Свет души, простой и многогранной,
И почти молчанье о себе…

Это смертный приговор убийцам
В тишине Нюрнбергского суда.
Это — боль, которая клубится.
Это — сердце, что летит сюда…

Время удлиняет расстоянья
Между всеми нами и тобой.
Встань пред миром,
Савичева Таня,
Со своей
Немыслимой судьбой!

Пусть из поколенья в поколенье
Эстафетно
Шествует она,
Пусть живет, не ведая старенья,
И гласит
Про наши времена!

Илья Малышев«Девять страничек. Страшные строчки»

Девять страничек. Страшные строчки.
Нет запятых, только черные точки.
Пусто и тихо в промерзшей квартире.

-23-Кажется, радости нет больше в мире.
Если бы хлебушка всем по кусочку, Может, короче дневник был на строчку.
«Маму и бабушку голод унес.
Нет больше сил и нет больше слез.
Умерли дядя, сестренка и брат
Смертью голодной… » Пустел Ленинград.
Умерли все. Что поделать. Блокада.
Голод уносит людей Ленинграда.
Тихо в квартире. В живых только Таня.
В маленьком сердце столько страданья!
Умерли все! Никого больше нет.
Девочке Тане 11 лет.
Я расскажу вам, что было потом:
Эвакуация, хлеб и детдом.
Где после голода, всех испытаний
Выжили все, умерла только Таня.
Девочки нет, но остался дневник,
Детского сердца слезы и крик.
Дети мечтали о корочке хлеба…
дети боялись военного неба.
Этот дневник на процессе Нюрнбергском
Был документом страшным и веским
Плакали люди, строчки читая.
Плакали люди, фашизм проклиная.
Танин дневник — это боль Ленинграда,
Но прочитать его каждому надо.
Словно кричит за страницей страница:
«Вновь не должно это все повториться!

10:25
Решаем вместе
Есть предложения и замечания по поводу нашей работы? Напишите — решим!